Григорий Чхартишвили, известный как Борис Акунин, читаемый и почитаемый в Польше, снова посетил нашу страну. На этот раз как гость Международного литературного фестиваля Big Book. В настоящее время писатель, критически настроенный против путинского режима, живет и работает за рубежом. Напомним, что в 2014 году Борис Акунин встречался с польскими читателями в Кракове не только в связи с Фестивалем Конрада, но и творческой командировкой. С «краковской» темы мы и начали интервью.
Ирина Завиша: Когда вы приезжали на Фестиваль Конрада в Краков, Вы сказали, что Краков – это место вашей «охоты». Удалась «охота», как Вы считаете?
Борис Акунин: Я не знаю, удался ли рассказ, но в Краков я съездил не напрасно. Эта новелла опубликована. Она входит в последнюю на сей момент книгу об Эрасте Фандорине. Она называется «Куда ж нам плыть?». Это цитата из Пушкина. Входит в книгу «Планета вода», которая в Польше тоже скоро выйдет. Там три произведения: большое, среднее и маленькое. Они все связаны так или иначе с темой воды. И в последней новелле, которой заканчивается эта книга, речь как раз идет о Кракове и о плавании.
И.З.: «История Государства Российского»... Какое место Вы отводите в этой истории Польше и польско-российским взаимоотношениям? И в чем, как Вам кажется, есть проблема таких сложных сплетений любви и ненависти двух наших стран?
Б.А.: Ну, просто в том, что мы соседи. А соседи живут всегда, локтями пихаются. Любые соседи в истории – это такое перетягивание каната. То одна страна сильнее, начинает другую давить, потом эта. В общем – как в джунглях. В российско-польских отношениях были периоды, когда Польша завоевывала Россию, были периоды, когда Россия завоевывала Польшу. Я надеюсь, что эти все времена естественного отбора остались в прошлом и что сейчас можно наконец сосуществовать на каких-то других, более цивилизованных основаниях. Про Польшу у меня , конечно, очень много. Особенно сейчас. Я пишу четвертый том про XVII век, и там, конечно, главная тема – польская.
И.З.: Говорят, что история сначала происходит как трагедия, потом повторяется как фарс. Вы как историк, могли бы сравнить сегодняшний период России, сегодняшнюю ситуацию с каким-либо историческим периодом? Я уже не говорю о жанре, но похожа ли сегодняшняя ситуация в России на то, что было в прошлом? И на какой, по Вашему мнению, период?
Б.А.: Конечно, очень похожа. Но это, скорее, у меня вызывает ассоциации не исторические, а литературные. Был такой замечательный драматург, которого, к сожалению, мало переводят на другие языки, а русские его очень любят – Евгений Шварц. Есть у него пьеса «Дракон». И там в первом действии рыцарь Ланцелот сражается с драконом. С ужасным драконом. И еле-еле побеждает в тяжелой борьбе. А в третьем действии власть в этом государстве, в городе захватывает жуликоватый, коррумпированный бургомистр и тоже изображает из себя дракона, хотя у него нет ни клыков, ни огнедышащей пасти и он вроде бы не так страшен. Но тем не менее, весь город он держит в железном кулаке. То есть, вот это та самая история, которая с начала развивается как эпос, заканчивается как фарс. У меня примерно такое же ощущение от тех проблем, с которыми мы сталкиваемся сегодня. Я надеюсь, что все это не закончится большими несчастьями, а закончится, Бог даст, каким-нибудь фарсовым образом.
И.З.: Оппозиция и народ - взаимоотношения на сегодняшний день?Почему не повторяется Болотная площадь? Почему люди не поддерживают сегодняшнюю оппозицию? По крайней мере, такое создается впечатление. И каждый раз появляется вопрос: Россия ведь пережила демократию, пережила всплески демократии в совсем не такой давней истории. Куда всё делось?
Б.А.: Я думаю, что это несколько ошибочное представление: что, с одной стороны, есть небольшая часть мыслящих людей, а с другой стороны, есть основная масса людей, которая поддерживает нынешний режим. На самом деле, я вижу эту ситуацию иначе. Есть одна мыслящая часть населения, которая настроена демократически, есть другая тоже мыслящая часть населения, которая настроена тоталитарно, и есть основная масса населения, которая не настроена никак. И которой в общем все равно. И до тех пор, пока жить в стране можно, эти люди и не будут интересоваться политикой. Потому что, когда им станет жить плохо и они заинтересуются политикой, тогда произойдет революция. И, собственно говоря, поскольку одна часть общества, тоталитарная, захватила власть над всеми средствами массовой информации и установила тотальную цензуру, она этой основной массе населения может любую чушь вешать на уши, а люди не то чтобы глупы, они не глупы. Просто до тех пор, пока это не касается их вживую, им это не интересно. Говорят они там то-то по телевизору про внешнюю политику, ну и хорошо... Они даже не задумываются об этом. Вот как выглядит ситуация на сегодняшний день. Когда ж происходит кризис власти и просыпается вся эта часть населения, то все переворачивается с точностью до наоборот. И вдруг оказывается, что диктатор, которого все вчера любили, вокруг него не остается никого, и все от него разбегаются. И он стоит у стеночки один. Это обычно так все всегда и заканчивается.
И.З.: Сейчас впечатление, что Россия становится таким изгоем всемирным. Но, хотя бы, если не всемирным, то на Западе, европейским. Это ощущение изгойства... Что, Россия обречена быть таким «пугалом» для цивилизованного мира? Или какие-то другие перспективы у России, всё-таки, есть? Этот свой путь, этот русский мир, который всех тоже так пугает?
Б.А.: Я не знаю. По-моему, нормальный путь есть только один. Путь, когда государство обслуживает граждан, а не граждане обслуживают государство. Это единственный, нормальный путь. То, что сейчас происходит в России, да, конечно, это печально, это неизбежно. Потому что у Владимира Путина нет другого выхода кроме как держаться за власть пожизненно. А для того, чтобы держаться за власть пожизненно, нужно превращать страну в изолированное государство, где можно делать всё, что хочешь. Поэтому до тех пор, пока эта ситуация будет продолжаться, конечно, российское государство в политическом смысле будет всё в большей и большей изоляции находиться. Это неизбежно.
И.З.: Я думаю, что это большая роскошь с писателем обычно говорить только о литературе, но, к сожалению, у нас такие времена, что приходится говорит и о политике тоже. Но возвращаясь к литературе, Вы очень популярны также в Польше. Ваши романы здесь читают, а если говорить о Польше, есть ли что-то, что Вам, может быть, ближе, интереснее? Какие-то явления, связанные с польской культурой, с польской историей?
А.Б.: Польская история, конечно, меня очень сейчас интересует. Больше всего меня интересует история. ...Меня вообще сейчас интересует, в основном история, я весь в нее углублен. Я много сейчас читаю по польской истории. Это тоже очень интересно. Это в некотором роде противоположная модель государства по сравнению с российским. Что не всегда хорошо было... А что же касается Польши, конечно, сейчас я в общем с волнением и напряжением наблюдаю за политической ситуацией в Польше тоже. Потому что мне бы хотелось, чтобы поляки крепко держались за демократию, чтобы они не попадали в ситуацию, когда спецслужбы могут контролировать ситуацию в стране. Спецслужбы всегда должны находиться под контролем гражданского общества. И никак иначе. Вот, собственно говоря, что меня сейчас больше всего применительно в Польше волнует.
И.З.: Польша в российском сознании слыла таким бунтарем. В Вашем ощущении, в Польше этот бунтарский, романтический дух сохранился?
А.Б.: Я не думаю, что в Польше сегодня сохранился бунтарский дух. Я не вижу его следов. Мне Польша на сегодняшний день кажется органичной частью Европы. Это замечательно. Что ж касается моего отношения к Польше, то трудно довольно избавиться мне, как человеку русскому, от чувства какой-то вины, ответственности за всякие несчастья, которые государство, в котором я живу, обрушивало на Польшу. Потому что все те злодействия, которые учиняли поляки, они, все-таки, были очень давно. Там тоже было всякое, но это было давно. А это было недавно, это было на памяти живых людей. Здесь, в Польше, все время натыкаешься на следы, на памятники. Что-то с этим надо делать. Когда Россия снова станет нормальным государством, окажется, что это очень быстро развивающееся государство, очень быстро развивающаяся экономика, потому что потенциал России огромен. Окажется, что быть соседом России – очень хорошо и выгодно с экономической точки зрения. Я думаю, что нам есть чем обмениваться в культурном смысле. Так оно и будет. Поэтому в долгой перспективе, я думаю, все у нас будет хорошо.