Протест силезских шахтеров на переходе польско-российской границы Бранево-Мамоново привел к дискуссиям экспертов о ситуации горнодобывающей отрасли. Тема угля стала основной в польских СМИ. Напомним, в среду утром шахтеры заблокировали железнодорожные пути, протестуя, таким образом, против чрезмерного, по их мнению, импорта российского угля в Польшу. Акция протеста закончилась вечером. Премьер-министр Эва Копач передала шахтерам письмо, в котором пообещала, что вопрос торговли импортируемом углем будет рассмотрен на ближайших заседаниях Сейма. Из-за импорта российского угля закрываются шахты в регионе Силезия – заявляют шахтеры. Эксперты считают, что сектор каменного угля сам во всем виноват. Станислав Клыш, зам главы секции каменного угля профсоюза «Солидарность», утверждает, что импорт российского угля плохого качества должен быть остановлен:
Почему польские аграрии или другие предприятия должны страдать из-за российского эмбарго, а мы не можем применить этот инструмент (эмбарго)? Это улучшило бы ситуацию не только шахтеров, но и многих фирм в Силезии.
Экономист Центра имени Адама Смита Иренэуш Яблоньский считает, что у польских предпринимателей свое мнение о российском угле:
Российский уголь просто лучшего качества, к тому же, он дешевле – на треть, а не на 10%. И что? Мы будем сжигать дорогой уголь, с большим содержанием серы, предоставив комфорт лишь небольшой группе одной профессии? На сегодняшний день в угольном секторе работает около 100 тысяч человек, из них под землей (шахтеров) – около 60 тысяч. Ни нам, ни Верхней Силезии в данном случае лучше не будет.
В начале 90-х годов в горнодобывающем секторе были введены первые реформы, польское правительство пыталось привилегированную при социализме отрасль поставить в рыночные условия. В течение 10 лет половина шахт была закрыта, работу потеряло 280 тысяч людей. Сейчас в Польше работает 29 шахт. Ежи Марковский, бывший вице-премьер (в 90-х отвечал за реструктуризацию угольной промышленности) утверждает, что и сегодня польская горнодобывающая отрасль нуждается в реформах:
Нужно закрыть нерентабельные шахты, их на данный момент – пять, и те, в которых уже нет угля. Нужно также иметь смелость в принятии решений, хотя бы по вопросам реорганизации работы: шахты должны работать 6 дней, а бригады 5 дней в неделю. Оборудование под землей очень дорогое, и когда оно используется всего лишь по 7-8 часов в сутки, то это просто деморализация.
Ежи Марковский, фото: www.gornictwo.wnp.pl
Польская угольная промышленность ежегодно получает от государства финансовую помощь на сумму 416 миллионов злотых (более 100 миллионов евро). Ежи Марковский считает, что государство должно поддерживать горнодобывающий сектор, но не дотациями, а уменьшением налогов:
По крайней мере, снизить на короткое время (на 2-3 года) сегодняшний 23% НДС хотя бы до уровня, принятого во всей Европе, а также в России, то есть до 15%. Эта разница в 8% даст преимущество над импортируемым углем. И второе – наш несчастный налог на подземную выработку. Такого нигде в мире нет, а мы уперлись, что у нас (в Польше) он будет.
Бывший вице-премьер обращает внимание на то, что нынешняя ситуация польского угольного сектора является следствием плохого политического управления:
Период конъюнктуры привел к тому, что основным критерием подбора кадров был критерий не-компетентности. Тогда хороший знакомый был лучшим кандидатом на любую должность в польской горнодобывающей отрасли. То, что мы имеем на дынный момент, это отместка отрасли.
фото: PAP
Ежи Марковский убежден, что при растущем в Европе спросе на уголь у польской горнодобывающей отрасли есть шанс для развития:
Мы, к сожалению, закупориваем себя своим же (польским) углем, которого в отвалах собралось 8 миллионов тонн, и думаем, что главная проблема польской горнодобывающей отрасли – это импорт. Нет. Импорт – это результат наших проблем, а не причина.
Шахтеры ждут решения Сейма по вопросу ограничения импорта российского угля, которого требовали силезские шахтеры. 1 октября, когда премьер-министр Эва Копач выступит с экспозе, они приедут в Варшаву за ответом.
Jedynka/ IAR/ PR24/ Kira