Во время мероприятий, посвященных памяти жертв катастрофы президентского самолета Ту-154М, который потерпел крушение 10 апреля 2010 под Смоленском, президент Польши Анджей Дуда говорил об обоюдном (взаимном) прощении. А лидер правящей партии «Право и справедливость» Ярослав Качинский сказал, что прощение – важно, но возможно после признания вины и … соответствующего наказания. Как воспринял слова – президента и лидера правящей партии – министр исстиранных дел Польши Витольд Ващиковский, он рассказал в эфире Польского Радио:
Здесь нет ничего противоречивого. Качинский обратился как лидер партии к своим приверженцам, которые считают, что сначала нужно решить проблемы, узнать правду о Смоленске, а потом думать о прощении. Я также считаю, что его слова важны, они обращены также и ко мне. Я тоже заинтересован в том, чтобы открыть правду о Смоленске: найти документы, из которых следует, каким образом были организованы визиты, почему (правительственная делегация) была разделена на две группы… Я бы хотел узнать, почему польское правительство спустя много месяцев после катастрофы отказалось от собственного ведения следствия и передало его россиянам?
А что, по Вашему нению, значит «соответствующее наказание», о котором говорил Ярослав Качинский?
С одной стороны, это может быть наказание, вынесенное органом правосудия в случае, если найдутся виновники служебных упущений. С другой стороны, это политическое наказание.
Когда в последний раз Вы поднимали вопрос о возвращении из России обломков Ту-154М?
Несколько лет назад, еще будучи депутатом Сейма, я говорил об этом публично, призывал наших союзников помочь в этом вопросе. А став министром, сразу же начал переговоры, когда в декабре встречался с Джоном Кэрри, и в НАТО. Мы просили о помощи многие страны, но чтобы получить такую помощь, нужно самим понимать, каким образом можно получить остов. Это сложное дело. Оно нам досталось в наследство спустя пять с половиной лет после катастрофы. Дело было запущено. Я не видел, чтобы мои предшественники интенсивно обращались к союзникам за помощью или к россиянам по вопросу возвращения обломков.
Вам не кажется, что по другой стороне – стена?
Стена есть, это очевидно. В самом начале была сделана ошибка, неправильная (плохая) юридическая квалификация дела, следствие можно было вести совершенно по-другому. Есть примеры: когда в Украине ракета сбила малазийский самолет, голландцы, хотя это длилось год, получили самолет с очень сложной территории, захваченной сепаратистами. Когда разбился российский самолет на Синайском полуострове, то россияне в течение нескольких недель его получили…
Были допущены ошибки, исправить их уже невозможно… Новая власть ничего не может сделать?
Мы делаем… Как я уже сказал, обращаемся к союзникам. На данный момент анализируем дело в международном контексте: можно ли, например, обратиться к какой-то международной организации? К некоторым можно, если россияне согласились бы подчиниться арбитражу, например, судам в Гааге. Есть организации, от которых можно ожидать только резолюции, осуждающие, призывающие или требующие возвращения обломков. Но у них нет такой законной силы, которой россияне бы подчинились.
Обращался ли президент Польши Анджей Дуда к президенту Владимиру Путину по вопросу возвращения обломков правительственного самолёта?
Мне кажется, что у президента Дуды не было случая для разговора с президентом Путиным. Если бы такой случай был, то я уверен, что он бы затронул этот вопрос.
Польские журналисты узнали, что часть территории, на которой разбился президентский самолет Ту-154, была выставлена на продажу. Приводилась также цена – 16 миллионов рублей, почти 200 тысяч евро…
Это дело появилось несколько недель назад. Нас проинформировали консулы и журналисты, которые были на том месте. Мы конечно же протестуем против этого и ведем переговоры с российской стороной. В польском МИДе был российский посол, которому мы высказали, что для нас это неприемлемо, что это может привести к тому, что эту территорию нельзя будет исследовать, что там нельзя будет поставить памятник, который мы планировать там поставить. На данный момент мы выяснили этот вопрос.
PR3/Kira