В 30-е годы прошлого века американская журналистка и писательница Вирджилия Петерсон вышла замуж за польского князя Павла Сапегу и поселилась в его семейном имении в Седлисках. Историю своей жизни в Польше она рассказала в книге «Американская княгиня. Из Нью-Йорка в Седлиски».
Вирджилия Петерсон приехала в Польшу в 1933 году и попала в экзотический для гостьи из США мир польской аристократии, в котором нью-йоркское воспитание должно было столкнуться с реальностью другой страны. И с этой перспективы Вирджилия наблюдала за общественными отношениями во II Речи Посполитой, знакомилась с тогдашней польской элитой, видела, как Европа приближается к войне. А когда война началась, Вирджиния вернулась в Америку, где заняла заметное место в литературной жизни.
Подробнее об истории американки в Польше расскажут автор исторического блога о польских аристократах и помещиках Анна Мещанек и Адам Сафарийский из Центра «Карта», опубликовавшего мемуары Вирджилии Патерсон-Сапеги.
- Семейство Сапегов, в свое время было одним из самых могущественных в истории Польши, ведущее свой род от литовских бояр. В межвоенный период молодые аристократы много путешествовали, чтобы учиться за границей, познавать мир. Именно так поступил Павел Сапега. И во Франции он встретил американку Вирджилию, тогда еще не писательницу, а студентку. Слово Адаму Сафарийскому:
Адам Сафарийский: Вирджилия приехала во Францию, в Гренобль учить французский язык и там познакомилась с Павлом. Молодые люди буквально сразу влюбились друг в друга и решили пожениться. Однако семьи влюбленных настроились против этого брака. Родители с одной и с другой стороны считали, что между семьями, между Польшей и Америкой есть слишком большая разница. Что интересно, Петерсоны, узнав, что их дочь во Франции встречается с польским князем, написали письмо Игнацы Падеревскому, чтобы убедиться, что такой аристократический род действительно существует. Мать Вирджилии думала, что ее дочь соблазняет какой-то мошенник, выдающий себя за польского князя.
- Вирджилии и Павлу пришлось ждать несколько лет, чтобы заключить брак. Говорит Анна Мещанек:
Анна Мещанек: Девять лет... Потому что первый раз они хотели пожениться в 1924 году, но в конце концов брак заключили в 1933-м. Это была весьма тихая брачная церемония в Лондоне, на который приехала мать Павла Матильда, поскольку его отец тогда уже тяжело заболел и остался в Седлисках. Что меня в этой истории удивило, - это то, что Матильда, то есть свекровь Вирджилии, была в семействе Сапегов такой же иностранкой, как и Вирджилия. Поскольку Матильда была дочерью генерала, командовавшего австрийским контингентом во Львове. И Павел Сапега-старший, то есть отец Павла, носивший то же имя, страстно в нее влюбился и тоже должен был убедить семью в этой женитьбе. Матильда должна была, так же, как и Вирджилия, учить польский язык. В сущности, история повторилась в очередном поколении.
- При этом, когда молодожены приехали в Польшу, свекр поначалу холодно отнесся к свой заокеанской невестке, а затем постепенно проникся к ней теплыми чувствами. Вирджилия и Павел не сразу стали жить в семейном имении, поскольку Павел, получив экономическое образование, работал в Силезии в одной из крупных фирм. Молодая семья лишь приезжала в гости к родителями, но когда отец Павал умер, пришло время заняться имением, и Вирджилии надо было вступить в роль настоящей княгини -помещицы. Как же ей виделась жизнь в Польше, которая была для нее абсолютной экзотикой? В свою очередь, она сама тоже была в ту пору невероятно экзотической особой в тех кругах, в которых оказалась.
Адам Сафарийский: Да, она попала в совершенно другой мир, в тогдашнее Львовское воеводство, в местность Седлиски неподалеку Равы-Руской. В мир, где наблюдала не только за взаимоотношениями между разными социальными слоями, то есть, помещиков-аристократов и крестьянам, но также за определенными национальными проблемами, которые там уже начали появляться. Речь идет о русинах и украинцах, которые тогда активно формировали свою национальную идентичность. И в этом незнакомом для нее мире Вирджилия должна была сохранить свою личную независимость, но также от семьи Сапехов, поскольку взгляды ее свекрови Матильды были для нее совершенно чуждыми. Семейство Сапегов отличалось большой религиозностью, а Вирджилия не была католичкой, вообще была далека от церкви, воспитывалась совсем в ином духе. Как она сама говорила - «гуманитарном».
Анна Мещанек: В ее книге есть сцена, когда Вирджилия едет с мужем Павлом в 1936 году в США, чтобы показать ему Америку, где он никогда не был, и встречаются с ее родителями. Вирджилия всегда подчеркивала, что именно отец, по профессии врач-невролог и психиатр, воспитал ее в этом «гуманитарном» духе, но из этой встречи следует, что по мере старения он всё больше стал ценить католицизм. В сцене, которую описывает Вирджилия, отец говорит ей, что в своей врачебной практике он много раз убеждался, что католицизм является хорошей психологической опорой, что среди католиков относительно мало невротиков. И Вирджилия тогда с обидой спросила отца, почему же тогда он ее воспитал иначе. Так или иначе, Вирджилии было очень трудно найти себя в католической среде. Об этом говорит факт, что в 1950 году, уже после войны, находясь в США, Павел и Вирджиния развелись. Впрочем, их дороги начали расходиться еще в 1939-м, когда они уехали в Америку. Вирджиния издала книгу «Американская княгиня», стала популярной писательницей, а Павел сначала не мог найти работу, а затем вступил в американскую армию. Но хотелось бы еще раз вернуться к началу жизни Вирджилии в Польше, а именно, к теме балов польской аристократии. В ее книге есть такой эпизод, касающийся 1936-го года и встреч со «сливками» варшавского общества. Вирджилия пишет, что люди, которые устраивают балы и приемы, или бывают на них - это относительно узкий круг, поскольку большинство аристократов предпочитает жить в деревне. Это довольно любопытное замечание американки. А еще она выучила польский язык, не только ради того, чтобы общаться с семьей и высшим светом, но и углубиться в жизнь польских крестьян, посещала крестьянские семьи, помогала бедным, замечала социальные проблемы. При этом старалась быть объективной, и в ее книге можно найти много интересных наблюдений, в том числе о политической жизни Польши межвоенного периода.
PR1/iza